АНО Мосгазстройтрест — потенциальная трагедия

Только одно — вовремя понял, что оттуда надо уходить. Если бы остался — мог бы стать свидетелем или участником катастрофы. И да, теперь точно знаю, как НЕ должна работать стройка, особенно когда речь идёт о детях и школах. Этот опыт открыл глаза.

В АНО Мосгазстройтрест я попал в начале августа 2023 года. Принимали на должность мастера по слаботочным системам. Что получил на деле — таскание строительного мусора с бригадой из 25 разнорабочих, среди которых были плотники, кровельщики, электрики. Мы убирали за субподрядом всё подряд — от остатков гипса до ведер с бетонной жижей.
Через три недели половина людей уволилась — просто развернулись и ушли. Я остался. Тогда прораб Александр, психически неуравновешенный тип, предложил мне стать начальником склада. Я сказал: “Никогда этим не занимался”, — он в ответ: “Научишься, или катись вон”. Мне добавили новую бригаду, а старую отдали другому мастеру. Без объяснений, без логики.
Когда я сел создать чат в WhatsApp, чтобы хоть как-то организовать людей — он влетает в бытовку и орёт, мол, ты тут сидишь, вместо того чтобы работать. Итог — минус половина премии. То есть минус 20% от месячного оклада просто за то, что организовал коммуникацию.
Потом пошло совсем страшное. Переработки не оплачивают. Люди пашут до восьми вечера, выходят в субботу — в расчётах ноль. Бетон приходит без документов, без сертификатов. Водители говорят: "Что налили — то налили". Прораб заливает плиты перекрытия бетоном, о происхождении которого никто не в курсе.
Я видел в 1988 году, как погибают дети под плитами. Я был в Спитаке, видел, как мозги выдавлены глазами наружу, как кишки вытекли изо рта. Это не фигура речи. И теперь, стоя на объекте в Москве, где строят школу и льют самодельный бетон из песка и залежалого цемента, я понимаю — это повторится. И никто не ответит, кроме родителей.
Приёмка материалов — фикция. Трубы, металл, песок — всё завозят ночью, без документов, без записей. Расписываются за меня, лепят самопальный бетон прямо на месте. В накладных мою подпись ставят подрядчики сами. Это называется “реконструкция школы в Москве”.
С этой стройки я ушёл в начале октября. И больше туда даже близко не подойду. Всем, кто там работает — желаю не угодить под бетон, который сами же и мешают.